Две ночи подряд я смотрела "Печально известный", который в оригинале Infamous , а у нас его принято называть "Дурная слава". Разве могла любимая подруга равнодушно взирать на то, как я помираю от недостатка ( а вернее сказать от практически полного отсутствия) шедевров Дэниела нашего Крейга в моей киноколлекции? Неть! Катичка поспешила мне на помощь! В числе прочих нетленных шедевров было и вышеозначенное произведение искусства.

Дальше долго
читать дальше
Жаль, конечно, что фильму так не повезло с соседями, точнее, с соседом - "Капоте", который вышел в том же году и собрал всякие награды, включая "Оскар" за лучшую мужскую роль. "Капоте" я не видела и теперь,честно скажу, не хочу смотреть, потому что есть Infamous.
Я как-то никогда не задумывалась о том, почему я люблю. Ответ очевиден и банален - я люблю этого человека просто потому, что он есть. Но тот, кого я люблю, - не отпетый преступник, он порядочный честный человек. Иногда бывает так, что кто-то любит , а потом узнает, что его любимый - отъявленный мерзавец. А иногда бывает так - человек видит преступника, ничтожество и отпустившегося на самое дно, осуждаемого обществом мерзавца, а потом вдруг понимает, что любит его. Понять это таким как я сложно - ведь наши любимые "нормальные люди"... Мы легко осуждаем и легко бросаемся словами вроде "как можно любить такого мерзавца?". Есть люди, способные на это.
Я не большой поклонник идеи, что "плохого парня" зрителю может быть жалко, но Перри Смит - это как раз тот случай, когда ты плачешь, не думая о том, что, вообще-то, человек, убивший целую семью, несет заслуженное наказание. Эмоционально фильм невероятно сильный - состояние зрителя меняется за какие-то минуты - то леденящий взгляд черных глаз Смита внушает настоящий страх, то неловкий поцелуй в щеку и скрип лестницы эшафота - и ты уже оплакиваешь того же самого Перри.
В книге ("Хладнокровное убийство"), кстати, Капоте достигает того же эффекта, только текст дает ему совсем другие возможности для этого. Капоте описывает детство Перри или то,как он пожалел мальчика и умирающего старика, или его наивные романтические мечты, или то, как он играет на гармонике и поет песни под гитару... разве виноват Перри Смит в том, что итогом его несчастной жизни стало это чудовищное преступление? Он определенно не виноват в том, что его детство было таким суровым, что его надежды на любимого отца не оправдались ни на йоту, и эта чистая любовь ребенка была, в общем-то, растоптана человеком, которого он любил больше,чем кого бы то ни было в этом мире. Уж конечно, сестра, которая так любила малыша Перри, предала его, предпочла просто вычеркнуть его из своей такой "благополучной" жизни. Да и обстоятельства, словно нарочно, вели Смита к этому преступлению. В такие моменты думаешь, что судьба разыграла Перри так, как ей захотелось, и совершенно его об этом не спросив. Над этими страницами плачешь и Перри, действительно, жаль. Но слабость взрослого человека, его нежелание видеть свои собственные ошибки, убежденность в том, что во всем виноваты кто угодно и что угодно, только не он - это слабость принадлежит только Перри Смиту, и здесь уже не нам судить о причинах. Капоте "препарирует" судьбу этого человека инструментами текста - острыми, как тот самый канзасский зимний ветер. Ощущение, что писатель пытается смотреть на своего героя со стороны (насколько это только возможно), не оставляет ни на минуту - Капоте добивается того, чтобы читатель сам решил для себя, как ему относиться к Перри.
С другой стороны, страницы, посвященные семье Клаттеров, столь же пронзительны и оставляют столь же сильное ощущение несправедливости произошедшего. И от жалости к Перри здесь не остается и пылинки, и оправдать его не может ничто - Капоте тасует эмоции своего читателя словно колоду новеньких карт. У режиссера нет возможностей писателя - он не может использовать язык текста. Но МакГрат добивается ровно того же самого эффекта, что и Капоте, только другими средствами. Во-первых, он снял фильм о любви. Любовь - это то единственное, что дает зрителю возможност понять и простить Перри Смита , что вообще дает человеку право прощать.
А во-вторых, у МакГрата были Дэниел Крейг и Тоби Джонс, которые просто гениально передали эту идею пленке. То, что они сделали в этом кино - невероятно и я, к сожалению (или к счастью), не способна описать это никакими словами. Этот такой неловкий, какой-то подростковый поцелуй на прощание - Бог мой, я кожей почувствовала смущение Перри вперемешку с решимостью, потому что,черт побери!, он в последний раз целует человека, которого любит - и плевать, что подумают все остальные. А его черные глаза, эта ярость - просто мороз по коже. И много, много таких моментов, каких никогда не дал бы писателю текст.
И еще одна потрясающая особенность Infamous, которая на первый взгляд не кажется такой уж важной, и по сравнению с историей Перри Смита и Капоте кажется всего лишь способом создания фона для главного действия, однако МакГрат виртуозно этим способом распорядился. Я имею ввиду второго плана. Сигурни Уивер, Изабелла Росселини, Сандра Баллок, Гвинет Пелтроу и другие актеры - все они создали замечательные образы, каждый из которых интересен сам по себе, но режиссер, тем не менее, не дает зрителю возможности к ним приглядеться - здесь это не нужно, и МакГрат очень тонко это почувствовал. Баллок вообще меня поразила, поскольку я как-то совсем не ожидала от нее ничего подобного, а Сигурни Уивер, на мой взгляд, создала маленький шедевр.
И еще, мне кажется, это фильм о Боге. Но эти размышления я оставлю для себя.